Уже более года Верховный Суд имеет возможность запросить консультативные заключения Европейского суда по правам человека по принципиальным вопросам, касающимся толкования или применения прав и свобод, определенных Конвенцией или протоколами к ней. Однако почему-то он не торопится налаживать диалог и сотрудничество с ЕСПЧ.
Бесспорно, делать такие запросы — это право, а не обязанность. К тому же такой вывод ЕСПЧ является рекомендательным. Однако можно воспользоваться бесплатной помощью Страсбургского суда, когда есть такая возможность. Это выглядит разумным и необходимым для высшего суда Украины — страны, которая системно находится в тройке ТОП-нарушительниц Конвенции.
Механизм, введенный Протоколом №16 к Конвенции — это шанс предотвратить новым досадным поражениям Украины в Страсбургском суде, попытка повысить профессиональный уровень для национальных судей и демонстрация желания привести национальное законодательство в соответствие с положениями Конвенции, когда Украина уже признала практику ЕСПЧ источником права.
«Принципиальные вопросы, касающиеся толкования или применения прав и свобод, определенных Конвенцией», которые подаются в запросе до Евросуда — достаточно широкое понятие. Процедура запросов и получения выводов является новой. Поэтому Верховный Суд имеет уникальную возможность тестирования процедуры и объема таких вопросов, учитывая перегруженность делами, на которую постоянно жалуются официальные представители Высшего суда.
Например, Кассационный суд Франции (страны, против которой на рассмотрении в ЕСПЧ находится в 20 раз меньше жалоб, чем против Украины) таким образом получил ответ на вопрос о регистрации ребенка, рожденного заграницей с помощью суррогатного материнства, запрещенного в этой стране. Конституционный суд Армении (дел на рассмотрении в ЕСПЧ в 5 раз меньше, чем против Украины) спросил Европейский суд о конституционности ст. 300.1 Уголовного кодекса, по которой возбуждено уголовное дело против бывшего Президента Армении Роберта Кочаряна. Почему же наш Верховный Суд до сих пор молчит? У него на рассмотрении нет дел, в которых есть «принципиальные вопросы»? Существуют ли другие причины, которые препятствуют пожать руку помощи, которую протянул нам Евросуд?
Я начал делать предположения, почему наш суд пока не становится в маленькую очередь за консультативными выводами ЕСПЧ. Прежде всего, я отверг мнение о неосведомленности (или неосведомленности) Высшего суда о возможности запросов, процедуры и других нюансов его получения. Первый драфт этой статьи имел другой вид — несколько развернутых догадок:
Следовательно, заместитель председателя Верховного Суда учил студентов, что "под принципиальными вопросами можем понимать те вопросы, по которым Европейский суд не высказывал своей позиции в споре, а также в случае наличия позиции в конкретном деле, но Национальный суд приходит к выводу о необходимости выражения другой позиции"» Кроме того, говоря о том, какие возможности открываются для Украины в связи с принятием Протокола №16, спикер рассказал, что остается нерешенным вопрос, кто будет обращаться с запросами в ЕСПЧ (кассационные суды или Большая Палата), а также предоставил слушателям для ознакомления два законопроекты относительно определения субъекта обращения в ЕСПЧ (№8535 и №8535-1).
Однако Протокол №16 и «Руководящие принципы по внедрению процедуры предоставления консультативного заключения, установленной Протоколом №16 Конвенции» (доступны в русском переводе) не определяют, что принципиальные вопросы — это те, относительно которых Европейский суд не высказывал своей позиции. Это произвольное толкование, которое неоправданно сужает понятие «принципиальные вопросы», не может транслироваться как лекция, тем больше открыта, когда к ней максимальный доступ публики.
Утверждение «в случае наличия позиции в конкретном деле, но национальный суд приходит к выводу о необходимости выражения иной позиции» вообще переворачивает смысл вверх дном. Верховный Суд должна обращаться к Европейскому именно перед тем, как высказывать свою позицию, чтобы перед принятием решения иметь дополнительную мнению ЕСПЧ по этому конкретному вопросу.
Наконец, Верховный Суд — признан ЕСПЧ и установленный Украиной «уполномоченный высший судебный орган», который уже более год как может обращаться в ЕСПЧ по заключению. Тот факт, что внутри него не определились, кто именно будет подавать запрос (Большая Палата или кассационные суды) — это надуманная преграда и внутренние дела Верховного Суда. ЕСПЧ безразлично. Поэтому наличие законопроєктів №8535 и №8535-1 является мнимой преградой, которая не запрещает Верховному Суду обращаться в ЕСПЧ за консультативным заключением уже сегодня.
Учитывая такое понимание этого права, к сожалению, мы еще долго будем ждать то рассмотрения необязательных законопроєктів, то новых толкований документов ЕСПЧ, пока увидим первое украинское обращения за консультативным заключением.
Бесспорно, делать такие запросы — это право, а не обязанность. К тому же такой вывод ЕСПЧ является рекомендательным. Однако можно воспользоваться бесплатной помощью Страсбургского суда, когда есть такая возможность. Это выглядит разумным и необходимым для высшего суда Украины — страны, которая системно находится в тройке ТОП-нарушительниц Конвенции.
Механизм, введенный Протоколом №16 к Конвенции — это шанс предотвратить новым досадным поражениям Украины в Страсбургском суде, попытка повысить профессиональный уровень для национальных судей и демонстрация желания привести национальное законодательство в соответствие с положениями Конвенции, когда Украина уже признала практику ЕСПЧ источником права.
«Принципиальные вопросы, касающиеся толкования или применения прав и свобод, определенных Конвенцией», которые подаются в запросе до Евросуда — достаточно широкое понятие. Процедура запросов и получения выводов является новой. Поэтому Верховный Суд имеет уникальную возможность тестирования процедуры и объема таких вопросов, учитывая перегруженность делами, на которую постоянно жалуются официальные представители Высшего суда.
Например, Кассационный суд Франции (страны, против которой на рассмотрении в ЕСПЧ находится в 20 раз меньше жалоб, чем против Украины) таким образом получил ответ на вопрос о регистрации ребенка, рожденного заграницей с помощью суррогатного материнства, запрещенного в этой стране. Конституционный суд Армении (дел на рассмотрении в ЕСПЧ в 5 раз меньше, чем против Украины) спросил Европейский суд о конституционности ст. 300.1 Уголовного кодекса, по которой возбуждено уголовное дело против бывшего Президента Армении Роберта Кочаряна. Почему же наш Верховный Суд до сих пор молчит? У него на рассмотрении нет дел, в которых есть «принципиальные вопросы»? Существуют ли другие причины, которые препятствуют пожать руку помощи, которую протянул нам Евросуд?
Я начал делать предположения, почему наш суд пока не становится в маленькую очередь за консультативными выводами ЕСПЧ. Прежде всего, я отверг мнение о неосведомленности (или неосведомленности) Высшего суда о возможности запросов, процедуры и других нюансов его получения. Первый драфт этой статьи имел другой вид — несколько развернутых догадок:
- Нет принципиальных вопросов. Однако их полно! Украина почти ежегодно получает то «Бурмича» или «Волкова», то люстрационные кейсы, то отмена моратория тому подобное.
- «Сами с усами». Даже без ЕСПЧ судьи — мастера толкования Конвенции и протоколов к ней, умеют читать переводы решений Евросуда, владеют английским и/или французским, если нет переводов, а также готовят ежемесячные дайджесты, есть паблик в Фейсбуке.
- Нет времени. Будто были годы, когда наш Высший суд с различными названиями и полномочиями был разгруженным. Главная идея таких запросов — помощь, а не дополнительная нагрузка. При наличии «принципиального вопроса» можно поделиться более сложным правовым вопросам с европейскими коллегами и высвободить время для других дел. На самом деле, это большое разгрузки.
- Просто стыдно. Догадка базировалась на возможном ощущении незаурядности, когда верховные судьи официально должны признать, что без помощи Европейского суда неспособны прийти к выводу в том или ином правовом вопросе.
Следовательно, заместитель председателя Верховного Суда учил студентов, что "под принципиальными вопросами можем понимать те вопросы, по которым Европейский суд не высказывал своей позиции в споре, а также в случае наличия позиции в конкретном деле, но Национальный суд приходит к выводу о необходимости выражения другой позиции"» Кроме того, говоря о том, какие возможности открываются для Украины в связи с принятием Протокола №16, спикер рассказал, что остается нерешенным вопрос, кто будет обращаться с запросами в ЕСПЧ (кассационные суды или Большая Палата), а также предоставил слушателям для ознакомления два законопроекты относительно определения субъекта обращения в ЕСПЧ (№8535 и №8535-1).
Однако Протокол №16 и «Руководящие принципы по внедрению процедуры предоставления консультативного заключения, установленной Протоколом №16 Конвенции» (доступны в русском переводе) не определяют, что принципиальные вопросы — это те, относительно которых Европейский суд не высказывал своей позиции. Это произвольное толкование, которое неоправданно сужает понятие «принципиальные вопросы», не может транслироваться как лекция, тем больше открыта, когда к ней максимальный доступ публики.
Утверждение «в случае наличия позиции в конкретном деле, но национальный суд приходит к выводу о необходимости выражения иной позиции» вообще переворачивает смысл вверх дном. Верховный Суд должна обращаться к Европейскому именно перед тем, как высказывать свою позицию, чтобы перед принятием решения иметь дополнительную мнению ЕСПЧ по этому конкретному вопросу.
Наконец, Верховный Суд — признан ЕСПЧ и установленный Украиной «уполномоченный высший судебный орган», который уже более год как может обращаться в ЕСПЧ по заключению. Тот факт, что внутри него не определились, кто именно будет подавать запрос (Большая Палата или кассационные суды) — это надуманная преграда и внутренние дела Верховного Суда. ЕСПЧ безразлично. Поэтому наличие законопроєктів №8535 и №8535-1 является мнимой преградой, которая не запрещает Верховному Суду обращаться в ЕСПЧ за консультативным заключением уже сегодня.
Учитывая такое понимание этого права, к сожалению, мы еще долго будем ждать то рассмотрения необязательных законопроєктів, то новых толкований документов ЕСПЧ, пока увидим первое украинское обращения за консультативным заключением.
