Ущербные обязательства в гражданском праве

21.04.2016

Ущербные обязательства в гражданском праве

Ситуация, описанная в Постановлении от 06.04.2016 года является как раз тем случаем, когда в контексте совершенного преступления гражданско-правовая составляющая, доктрина и норма гражданского закона имеет гораздо большее значение, чем собственно уголовно-правовые последствия. Вопрос последствий совершения сотрудником банка кражи, когда эта кража касается имущества или средств вкладчика, является болезненным, прежде всего для вкладчика. Банк, как правило, старается не выносить вопрос в целом, однако в частном общении с банкирами часто звучат истории о бесконечных и безрезультатных внутренние расследования краж, совершенных как кассирами, так и руководством подразделений или филиалов. При этом банки очень часто пытаются переложить вину именно на сотрудника и таким образом освободиться от обязанности возмещать убытки вкладчику.

Позиция ВСУ согласуется с давно признанным положением о том, что деньги является вещью, определенной родовыми признаками в понимании ч. 2 ст. 184 ГК, а следовательно является вещью заменяемой. Соответственно, принцип хранения денег банком подобный тому, который предусмотрен для других вещей, определенных родовыми признаками по ст. 941, 949 ГК, то есть допускается смешанное хранение. К тому же судебной практикой неоднократно доказано, что при истребовании вещи, определенной родовыми признаками, возвращается не обязательно та же, но такая же по признакам и качеству вещь. Операции с деньгами (конечно, именно как платежными средствами) в гражданском и хозяйственном законодательстве так же основываются на принципе возврата суммы средств, а не тех же денежных знаков (в частности, сохранение общей логики таких операций прослеживается в формулировке ст. 958 ГК).

ВСУ вполне логично сделал акцент на том, что по ст. 1058, 1059 ГК, наличные деньги вкладчика передаются в собственность банка, и при этом соответствующая квитанция или другой документ, подтверждающий факт внесения наличных, является подтверждением заключения договора. Соответствующие действия вкладчика создают обязательства, по которым вкладчику предоставляется право требовать от банка выдачи суммы вклада и выплаты процентов. Соответствующая обязанность банка является, по сути, безусловным и должен быть выполнен в срок окончания депозита, независимо от того, были или не были совершены незаконные действия работниками банка. Иными словами, преступление третьего лица не имеет никакого отношения к обязательственных отношений вкладчика с банком, по которым банк беспрекословно возвращает средства депозитного счета и платит проценты по истечении срока депозита или досрочно по требованию вкладчика. Фактически, даже начисления процентов за просроченное денежное обязательство также не ставится под вопрос. Зато в постановлении содержится важный для ст. 625 ГК нюанс - не определен момент отсчета, от которого подлежат начислению проценты и индекс инфляции на сумму долга.

Таким образом, определяя отсутствие оснований для возмещения вреда и квалифицируя постановления судов низших инстанций как таковые, касающиеся исключительно исполнения обязательства (а не причинение вреда), ВСУ все же не освобождает банк от ответственности за возможное нарушение сроков возврата вклада (опять же , не за причинение вреда). Важность этой позиции заключается еще и в том, что лишая банк права переложить вину на своего сотрудника, она также четко указывает на отсутствие оснований для даже заявления требования о возмещении морального вреда в подобном случае.



Количество показов: 1567
Автор:  Ярослав Абрамов «Prove Group, ЮК» старший юрист