Юридические компании

Авторизация

Логин:
Пароль:
  
Регистрация
Забыли свой пароль?

Консультация
юриста on-line

Вопрос юристу на "Status-Quo"


поиск юриста

Юристы и адвокаты

О том, как «селфи» с мужиком, о фирме сняли, а потом... . Отрывки из аналитики в авторском, корпоративном и трудовом праве Германии. Часть 18.

Haupt Vitaliy

Имя: Vitaliy
Фамилия: Haupt
Дата последнего входа: более года назад
Дата регистрации: 31.05.2010 03:35:13
Страна: Германия
Город: Hannover
Наименование компании: V.Haupt & Partner
Группы юристов: Адвокаты, Гражданские юристы, Иммиграционные юристы, Международные юристы, Регистрация и ликвидация предприятий
Haupt Vitaliy -> Всем
23.03.2016 16:06
О том, как «селфи» с мужиком, о фирме сняли, а потом... . Отрывки из аналитики в авторском, корпоративном и трудовом праве Германии. Часть 18.
О праве на своё изображение, его использование в том или ином виде, с теми или иными целями в семейных, трудовых, договорных и других отношениях и после их окончания, уже шла речь в некоторых моих предыдущих публикациях. Но вот и трудового права коснулись вопросы, которые оказались на стыке сразу нескольких правовых сфер и предлагаются в качестве иллюстрации этой публикацией.

Когда работник на своём рабочем месте регулярно «мелькает» и когда его видят все сотрудники, посетители и заказчики компании – это нормально и не вызывает ни у кого никаких вопросов. Человек работает и его видно. Никто не говорит ему «уйдите из кадра» или «не заслоняйте декорацию».

Но мелькнуть можно и так, что несколько секунд того или иного чужого авторского материала станут предметом судебного разбирательства с целым набором «правового боекомплекта». Так и произошло в случае, при рассмотрении которого в ход шли нормы и гражданского, и трудового, и авторского права и даже конституционные права человека, о которых так любят порассуждать, когда совсем больше сказать нечего.

Сама же возникшая исходная ситуация была, казалось бы, проста. Будучи сотрудником большой компании, которая занималась производством и монтажом холодильного и климатизирующего обородования, истец занимал должность монтёра. С отвёрткой и ключём, с лестницей и дрелью его часто видели в цехах, приветливого и доброжелательного, трудолюбивого и всегда в своём синем комбинезоне. В общем все знали его в лицо.

И вот компания заказала съёмку рекламного ролика о себе, o своих площадях, оборудовании, сотрудниках и о всех достижениях за пару минут. Видео сняли, разместили на собственном сайте в разделе «о нас», приговаривая «ловись рыбка большая и маленькая» и… и забыли об этом. Забыли и о том, что в нескольких кадрах ролика на протяжении 2-3 секунд появился всё тот же монтёр в синем, с отвёрткой у монтажного шкафа и просто на стуле с коллегами.

И это была только присказка. Спустя некоторое время, что называется «клюнуло» и началась сказка, ведь рыба была теперь не «своя», а как бы уволенная и уже «чужая».
В рамках обычного процесса о компенсации работнику при увольнении, о выплате т.н. рождественских вознаграждений и тринадцатых зарплат, об учёте отпускных и премиальных вспомнил работник и о своём имидже в рекламном ролике, разрешение на использование которого так же предстояло либо выразить в сумме евро, либо обязать ответчика запретить использование. Так и получилось.

Свои требования к компании-ответчику истец обосновал целым рядом норм, а именно § 823 и § 1004 BGB (Гражданского Кодекса), регулирующие требование о прекращении противоправных действий; § 22 и § 23 KUG (Закон об авторстве в изобразительном искусстве ), регулирующих права мастера, автора или исполнителя; Ст. 1 абз. 1 GG, и Art. 2 абз. 1 GG (Конституции), где разумеется человек превыше всего, включая его т.н. «облико морале».

Следует отметить, что компания, имея своевременную правовую поддержку мероприятия по съёмке ролика, заранее позаботилась о правовых рамках этого события и подготовила для подписи всеми сотрудниками т.н. заявления о согласии (Einverständniserklärung), которое было подписано всеми десятками сотрудников, включая данного монтёра. Суть «согласия» разумеется относилась к «… пониманию того, что работник может стать частью фильма компании, соглашается с использованием его имиджа и отказывается от претензий или требований к компании...».

Аргументация истца состояла в следующем. Согласие было подписано им на отдельном приложении к тексту заявления, который относился к «команде компании» и было этой «командой» подписано. Согласно трактовке этой подписи совместно с текстом заявления, осуществлялась она мотнтёром в качестве «члена команды», а не в качестве частного лица. То есть согласие с использованием своего образа ограничивалось лишь наличием статуса подписанта как «члена команды», то есть будучи работником компании.

После же разрыва трудовых отношений и потери такого статуса, согласно логике истца, и его согласие должно терять правовой смысл, заложенный в момент подписания. Более того, в момент подписания работник изначально исходил из того, что т.н. конклюдентно сторонами подразумевалось, что согласие распрстранялось лишь на срок нахождения в «команде» о которой шла речь в подписанном тексте. К тому же работник направил отдельный отзыв своего согласия в рамках процесса.

В своём решении по этому делу (см. ном акт. 8 Sa 36/13) Земельный Трудовой Суд г. Майнц со ссылкой на подобные прецедентные решения других инстанций (напр. Земельного Трудового Суда г. Кёльн, с ном. акт. 7 Ta 126/09), аргументировал, что согласие, высказанное работником относительно использования его образа работодателем для общественного доступа в интернете не отменяется автоматически с окончанием трудовых отношений или по другим причинам. Особенно это относится к тем случаям, в которых такое использование осуществляется только в иллюстративных целях, а не с целью обращения внимания на индивидуальность или иные персональные качества и характеристики конкретного работника в кадре.

Поскольку в данном конкретном фильме зрителю ни коим образом не преподносились какие бы то ни было качества конкретного работника, а целью было предоставить общее представление о производственных процессах и их участниках, то с окончанием трудовых отношений между монтёром и компанией суд не усмотрел особого т.н. «обоснованного интереса» работника в прекращении использования компанией его образа в рамках общеинформационного и иллюстративного видеоряда.

Относительно же действенности отзыва высказанного однажды согласия, как предлагается в § 22 KUG в практике применения нормы существуют разные требования и условия, определяющие необходимость наличия особых причин и их веса. Рассмотрев доводы истца в рамках всех существующих требований к действительному отзыву своего согласия, суд так и не усмотрел в них тех существенных, значимых и весомых факторов, которые могут кардинально повлиять на т.н. «внутреннее убеждение» работника о своём согласии и повлечь за собой правовое обоснование отзыва.

Соответственно и требование о прекращении неправомерных действий по использованию образа личности никак не обосновано, т.к. конституционные «права личности» в данном случае не нарушились. Ведь на все 3 секунды использования своего образа личность дала своё согласие в виде подписи на заведомо подготвленном для таких случаев документе, а обоснованный отзыв не удался.

Вот и получилось, что требуемые монтёром за использование своего образа компенсации и возмещения в размере более 6 тысяч евро суд отклонил.

Что ж, к искусству можно отнести не только 3-ёх секундную роль «случайной звезды экрана» в комбинезоне, но и вовремя составленный правовым отделом компании текст, без заблаговременного наличия которого, требование выплаты более 6000 евро имело все шансы на успех.
__________________________________________________________________________
V.Haupt, V.Haupt & Partner, Hannover, +049-511-1613948 — о немецком праве на русском.